Потерпевшее поражение Движение за демократические изменения (Movement for Democratic Change, MDC) во главе с Цвангираи (Tsvangirai) на выборах в 2013 году стало свидетелем того, как правящая Зану-ПФ (Zanu-PF) восстановила полный контроль над правительством и парламентом после четырех лет непростой работы правительства национального единства.
Правящая партия, возглавляемая бывшим президентом Робертом Мугабе, придумала экономический план, который она назвала Зимбабвийской программой устойчивой социально-экономической трансформации, разработанной для достижения «устойчивого развития и социальной справедливости на основе индигенизации, расширения прав и возможностей коренного населения и создания рабочих мест».
Однако партия быстро перенаправила свою энергию с продвижения экономического подъема страны на борьбу за преемственность Мугабе, который по иронии судьбы отказался назвать преемника или дать понять, когда он уйдет с политической сцены.
Вице-президент Джойс Муджуру (Joice Mujuru), которая явно превосходила Эммерсона Мнангагву в гонке за звание преемника, была уволена после серии атак со стороны Грейс Мугабе (Grace Mugabe), тогдашней первой леди страны.
Ее обвинили в попытке убить Мугабе, вменив ей также в вину «коррупцию, сплетни и лень».
Мнангагва заменил Муджуру в 2014 году, став вице-президентом страны, но снова стал мишенью выпадов со стороны Грейс и жертвой политических трений, поскольку она открыто продемонстрировала свою готовность стать преемницей своего мужа.
Он улыбался, когда Грейс Мугабе публично нападала на него и унижала.
Она потребовала подать его «политическую голову» на блюде, и ее муж доставил ее ей 6 ноября, когда он уволил Мнангагва за то, что тот был – среди прочих грехов - нелоялен.
Мнангагва, однако, два дня спустя сделал ответный выпад, заявив, что партия не является личной собственностью Мугабе.
«Мы должны отвергнуть эту безумную и «идиотскую» привычку выгонять и отстранять членов партии только потому, что мы расходимся во мнениях или имеем более яркие и прогрессивные идеи улучшения жизни наших людей», - сказал Мнангагва.
Он поклялся бросить вызов Мугабе, которого он назвал «упрямцем, который считает, что имеет право управлять этой страной до самой смерти».
«Вы и ваши приспешники вместо этого по воле народа оставите Зану-ПФ, и это мы сделаем в ближайшие недели, поскольку зимбабвийцы вообще требуют нового и прогрессивного руководства, которое не живет в прошлом и не отказывается принять изменения», - заявил Мнангагва, скрываясь в Южной Африке, поскольку он утверждал, что его жизнь находится под угрозой.
«... Я скоро свяжусь с вами [зимбабвийцы] и вернусь в Зимбабве, чтобы вести вас», - сказал он.
Как и было обещано, через несколько недель Мугабе был лишен партийного руководства и его заменил Мнангагва, известный под прозвищем «Крокодил».
Это произошло после государственного переворота, совершенного военнослужащими, в ходе которой Мугабе был помещен под домашний арест, а министры, которые его поддерживали в ходе вытеснения Мнангагвы, покинули страну.
18 ноября последовал массовый протест по призыву ветеранов партизанской войны, поддержанный военными.
20 ноября Мугабе получил возможность уйти в отставку, чтобы открыть путь для Мнангагвы, но президент проигнорировал ультиматум, в связи с чем его партия и оппозиция 21 ноября инициировали процесс импичмента.
Однако, поскольку депутаты стали обсуждать это предложение, Мугабе подал заявление об отставке спикеру парламента, который зачитал его в доме высочайшего собрания, вызвав буйные торжества по всей стране.
После ухода Мугабе Мнангагва будет приведен к присяге в качестве второго за последние 37 лет президента Зимбабве 24 ноября, в преддверии выборов в следующем году.
Нельзя сказать, что сам Мнангагва пришел незапятнанным.
Он обвиняется в том, что руководил массовым убийством тысяч мирных жителей в провинциях Матабелеланд и Мидлендс в начале 1980-х годов вместе с Мугабе под предлогом преследования предполагаемых диссидентов партии ПФ-Запу (PF-Zapu).
Его деятельность расследовалась Организацией Объединенных Наций в связи с незаконной эксплуатацией природных ресурсов Демократической Республики Конго, когда Зимбабве отправила свои войска для защиты правительства покойного Лорана Кабилы.
Мнангагва был министром обороны страны, когда Мугабе присоединился к войне в ДРК.
Согласно изданию Newsday, ООН рекомендовала ввести запрет на поездки Мнангагвы и наложить на него финансовые ограничения в связи с его предполагаемой причастностью к превращению Хараре в значительный незаконный центр торговли алмазами.
Он также был министром обороны, когда армия участвовала в добыче алмазов в Маранге через совместное предприятие с китайцами.
Неизвестно, получил ли он лично выгоды от алмазов, но его заклятый враг Джонатан Мойо, который был министром в правительстве Мугабе, однажды утверждал, что китайцы построили дом для Мнангагвы, используя алмазные поступления.
Хотя у него не так много времени до следующих выборов, было бы также интересно посмотреть, как он будет реформировать горнодобывающий сектор в частности и экономику в целом, поскольку он обвинил бывшего президента в сопротивлении реформам и в том, что тот «застрял в прошлом».
Запачканная драгоценность?
Когда Зимбабве достигла своей независимости в 1980 году после длительной войны за освобождение, появилась надежда, что страна узнает об опыте других независимых африканских стран, продемонстрировавших, как не разрушить хорошо функционирующую экономику.
Покойный президент Танзании Джулиус Ньерере прославился тем, что посоветовал тогдашнему премьер-министру Роберту Мугабе «сохранить драгоценный камень Африки», который он унаследовал.
Самора Машел, покойный президент Мозамбика, также посоветовал своему союзнику накануне независимости «избегать революционного рвения и извлечь урок из опыта Мозамбика, выгнавшего португальцев из страны и национализировавшего экономику».
Согласно Годфри Каньензе и другим авторам книги «Вне анклава» (“Beyond the Enclave”), ВВП страны (тогдашней Родезии) на душу населения в 1950-х и 1960-х годах был более или менее на том же уровне, что и в Южной Корее и Таиланде, но к 2003 году ВВП на душу населения в Южной Корее был «почти в шестнадцать раз больше, чем в Зимбабве, а в Таиланде он был в семь раз больше».
Элементы успешного развития в Зимбабве, как представляется, существовали на момент получения независимости в 1980 году, включая относительно современную инфраструктуру и образованную рабочую силу.
Затем стране стала следовать централизованной экономической политике, осуществляя прямое управление некоторыми областями производства, активно вмешиваясь в другие сферы с применением контроля над ценами и выделением субсидий, а также поддерживая строительство крупного, дорогостоящего и неэффективного административного сектора.
Как отмечается в издании Zimbabwe Review за 2007 год, трудности процесса корректировки, связанные с погодой периодические спады в сельском хозяйстве, низкие цены на сырьевые товары и плохое финансовое и денежное управление - все это способствовало созданию системы неравномерной производительности.
В результате экономика Зимбабве ухудшилась с конца 1990-х годов, когда реальный ВВП резко сократился, инфляция взлетела, а инвестиции существенно снизились.
То, что возникло после «начавшегося в 1997 году кризиса, вряд ли можно охарактеризовать как согласованный и заслуживающий доверия набор мер, поскольку правительство прибегает к популизму, реализуя дерганую политику под влиянием момента», утверждает Годфри Каньензе с соавторами.
Появилась склонность к непредвиденным расходам, начиная с денежных вознаграждений и пенсий ветеранам войны в количестве 50 000 человек в конце 1997 года и кончая вступлением в войну в ДРК в августе 1998 года.
В результате дефицит бюджета, который к концу 2000 года планировалось сократить до 3,8 процента ВВП, взлетел с 6 процентов в 1998 году до 18 процентов к концу 2000 года.
Кроме того, насильственное осуществление земельной реформы в 2000 году, направленное на улучшение положения безземельных коренных зимбабвийцев, привело к резкому падению производства и краху экономики, основанной на сельском хозяйстве.
В период отрицательного экономического роста (1999-2008 гг.) экономика страны сократилась на 51%.
Дальнейшее финансирование Международным валютным фондом и другими донорами было приостановлено в ожидании того, что Зимбабве предпримет эффективные меры по реструктуризации своей экономики.
В 2009 году всемирно известный валютный эксперт Стив Ханке (Steve Hanke) и другие авторы публикаций утверждали, что гиперинфляция в Зимбабве в 2007-2008 годах представляет собой «первый эпизод в XXI веке и 30-ю гиперинфляцию в мире».
После падения ниже 50-процентного порога в июле, августе и сентябре 2007 года инфляция взлетела, достигнув «поражающего воображение» месячного темпа в 79,6 млрд процентов в середине ноября 2008 года.
В тот момент люди просто отказались использовать доллар Зимбабве, и гиперинфляция резко остановилась.
Внедрение корзины валют - незадолго до того, как правительство национального единства в 2009 году заменило бесполезный доллар в Зимбабве, - помогло переломить бушующую инфляцию.
Однако введение суррогатной валюты, известной как облигации, привело к тому, что инфляция снова стала расти, хотя и медленнее по сравнению с периодом 2007-2008 годов.
Чиновники заявили, что это на уровне доллара США, но черные ставки сейчас колеблются от 1,40 до 1,60 местного доллара за каждый доллар США.
Мнангагве, несомненно, будет чем заняться, и зимбабвийцы, а также инвесторы понаблюдают за этим с большим интересом.
Мэтью Няунгуа, шеф-редактор Африканского бюро Rough&Polished
