(South China Morning Post) - После огранки бриллиантов, предназначенных для роскошных магазинов от Нью-Йорка до Гонконга, в течение почти 10 часов в тесной мастерской в Западной Индии, Викрам Рауджибхай (Vikram Raujibhai) отправился домой, там подождал, когда его семья уйдет, и запер входную дверь.
Он облил себя керосином и зажег спичку.
Его семья вернулась и нашла обугленное тело 29-летнего молодого человека - его случай стал последним в серии среди рабочих с низкой заработной платой и плохими условиями труда в быстро развивающейся алмазной промышленности Индии, что было обнаружено в исследовании фонда Thomson Reuters.
Растянувшиеся на год с лишним расследования в штате Гуджарат на западе Индии выявили модель самоубийств - многие из них окутаны молчанием - в отрасли, которая гранит 90 процентов драгоценных камней, продаваемых по всему миру, причем многие ее рабочие получают сдельную оплату.
Часть рабочих отрасли получает фиксированную заработную плату - некоторые даже до 100 000 индийских рупий (1 450 долларов США) или более в месяц, - но более 80 процентов от общей численности рабочей силы зарабатывают от 1 до 25 рупий за каждый камень, который они огранили, и не имеют социальных льгот.
Беседы с владельцами алмазных предприятий, брокерами, профсоюзными группами, семьями и полицией показали, что с ноября прошлого года в городе Сурат, отраслевом центре, и в регионе Саураштра, откуда происходят рабочие, произошло девять самоубийств.
Но эксперты утверждают, что это, вероятно, лишь верхушка айсберга в Индии, где, согласно отраслевым данным, экспорт алмазов за последнее десятилетие вырос на 70 процентов, и это без обязательного подтверждения отсутствия злоупотреблений в сфере труда.
Семьи неохотно обвиняют алмазный бизнес, в котором занято более 1,5 млн человек - в основном из засушливых районов Саураштра, - из-за боязни потерять работу и малого числа других возможностей.
«Викрам начал гранить алмазы, когда ему было 16 лет. Он изо всех сил пытался получить больше работы», - говорит Васанбен (Wasanben), мать Рауджибхая.
По словам Васанбен, ее сын был обеспокоен ростом расходов и тем, что не мог найти свою избранницу и жениться.
«Он зарабатывал 6 000 индийских рупий (90 долларов США) в месяц, но мы были семьей из семи человек, и денег было недостаточно», - рассказывает она.
Навыки индийских огранщиков, обретенные поколениями работников в этой промышленности, и низкая стоимость труда дают возможность крупным горнодобывающим фирмам - от De Beers, крупнейшего в мире производителя алмазов по стоимости, до российской АЛРОСА – обрабатывать сырые алмазы в Индии.
Отвечая на вопрос о самоубийствах рабочих, De Beers (входящая в группу компаний Anglo American Plc), вторая по величине в мире горнодобывающая компания Rio Tinto и российская АЛРОСА заявили, что они не сталкивались с какими-либо случаями в фирмах, которым они продают необработанные алмазы.
Правительственные чиновники утверждают, что рабочим платят хорошо, а промышленность «позитивна», создает школы, больницы и предоставляет работу родственникам рабочих, которые умерли или покончили жизнь самоубийством.
Но участники протестной кампании заявили, что, в то время как у большинства крупных фирм есть рабочие помещения с кондиционерами и фиксированная заработная плата, многие более мелкие производства не имеют туалетов или вентиляции, а рабочие там живут, едят и спят в мастерских в условиях, подобных рабовладельческим.
Необработанные алмазы, импортируемые в Индию, должны сертифицироваться как «свободные от конфликтов» по схеме Кимберлийского процесса (КП), чтобы гарантировать, что они не использовались для финансирования гражданских войн и не связаны с нарушениями прав человека, как так называемые «кровавые алмазы». На долю членов КП приходится около 99,8% мирового объема добычи алмазного сырья.
Но сертификация ограненных бриллиантов, производимая глобальным некоммерческим Советом по ответственной практике в ювелирном бизнесе (Responsible Jewellery Council, RJC), является необязательной.
Только около 90 фирм из примерно 15 000 крупных и малых алмазных компаний в Гуджарате являются сертифицированными членами RJC. Около 30 являются авторизованными покупателями необработанных алмазов от De Beers, что обязывает их соблюдать ряд трудовых норм.
Впрочем, никто не подталкивает компании к сертификации обработанных алмазов.
Наибольшее количество самоубийств - более 5 000, - зарегистрированных в городе Сурат с 2010 года, произошло в районах, где живут рабочие алмазных предприятий, согласно данным полиции Сурата.
Фонд Thomson Reuters проанализировал самоубийства 23 мужчин в Сурате в период с января по апрель и обнаружил шесть случаев, когда рабочие алмазной отрасли повесились или выпили яд. Он обнаружил три подобных случая в регионе Саураштра.
Полицейский Ашиш Додия (Ashish Dodiya) в этом году расследовал самоубийства двух алмазных рабочих в возрасте до двадцати лет, которые выпили яд.
Додия отрицал связь между смертями и работой в тех случаях, которые он расследовал.
«Они умерли не из-за алмазного бизнеса. Среди рабочих алмазной промышленности самоубийств больше из-за их большого числа в этой местности», - сказал он.
Другие полицейские, дислоцированные в районе, где в Сурате живут рабочие алмазной отрасли, усмотрели связь между случаями самоубийств, которые они расследовали, и работой с алмазами.
Некоторые рабочие рассказывали, что они живут без заработной платы в течение как минимум двух месяцев каждый год, когда бизнес идет медленно, и им приходится занимать деньги, чтобы свести концы с концами.
Рамеш Зилирия (Ramesh Ziliriya), создавший в 2013 году ассоциацию рабочих алмазной промышленности в Раджкоте для защиты прав трудящихся, сказал, что долговая кабала и детский труд, может быть, и ушли в прошлое в алмазной отрасли, но «рабство и подавление продолжаются».
«Рабочие не возражают против своей низкой заработной платы, поскольку они боятся потерять работу», - говорит бывший огранщик.
В Союзе рабочих алмазной промышленности (Diamond Worker Union) в Сурате Мукешбхай Валджибхай Канджария (Mukeshbhai Waljibhai Kanjaria) листает письма, написанные им государственным властям о проблемах, с которыми сталкиваются рабочие отрасли.
«Раньше рабочий гранил 50 бриллиантов, скажем, за восемь рупий каждый, - рассказывает Канджария, президент союза. - Теперь же есть машины, и он может гранить 500 бриллиантов за один день, но его доходы остались прежними».
По словам Канджарии, работники не имеют социальных пособий, получаемых другими фабричными рабочими, таких как пенсии и субсидируемая медицинская помощь.
Но чиновники по вопросам труда в штате Гуджарат говорят, что рабочие алмазной промышленности зарабатывают больше минимальной заработной платы в 8 300 рупий в месяц.
«Они не заинтересованы в социальном обеспечении, поскольку это связано с составлением документов, а рабочие, как и их работодатели, в большинстве случаев неграмотны», - говорит Ашиш Ганди (Ashish Gandhi), помощник трудового комиссара.
Алмазы, обработанные в Сурате, продаются ювелирам на базаре, но почти 90 процентов камней отправляется на одну из крупнейших в мире алмазных бирж в Мумбае, а затем экспортируется.
Жан-Марк Либерхер (Jean-Marc Lieberherr), глава расположенной в Бельгии Ассоциации производителей алмазов (Diamond Producers Association), которая ставит своей целью поощрение передовой практики в отрасли, заявил, что крупные горнодобывающие компании прилагают реальные усилия для того, чтобы рабочие не эксплуатировались.
Гонконгская компания Chow Tai Fook – которой поставляют бриллианты большинство индийских гранильных предприятий - утверждает, что покупает драгоценные камни только у тех компаний, которые соответствуют нормам, установленным De Beers и RJC.
