Ботсвана заявила, что она начнет новые переговоры с De Beers по маркетингу и продаже алмазов в июне или июле этого года.
Министр природных ресурсов Ботсваны Эрик Молале (Eric Molale) сказал в беседе с корреспондентом Rough&Polished Мэтью Няунгуа на полях конференции по горному делу в Кейптауне, ЮАР, что он не может разглашать то, что его страна выложит на стол во время переговоров.
Но, судя по сообщениям, Габороне хочет увеличить свою долю алмазов для самостоятельного маркетинга и продаж до 30% с нынешних 15%.
Предполагается, что Ботсвана также хочет активно участвовать в установлении цен на свои алмазы, что в настоящее время осуществляется почти единолично компанией De Beers.
Срок действия существующего соглашения о продажах заканчивается в марте 2021 года.
По этому соглашению, кроме всего прочего, компания De Beers перевела в Габороне из Лондона свои операции по агрегации алмазов и по их продаже сайтхолдерам.
Когда вы собираетесь начать переговоры о новом соглашении по маркетингу и продаже алмазов с De Beers?
Они начнутся в этом году в июне или июле.
Каковы временные рамки для этих переговоров?
Мы вообще-то хотим завершить их до истечения срока действия существующего соглашения. Действующее соглашение заканчивается в марте 2021 года. Поэтому, я думаю, к концу 2020 года у нас будет соглашение, чтобы начать его исполнение сразу же после завершения того, что выполняется сейчас.
Каковы ваши требования к следующей сделке по маркетингу и продажам?
Нет! Нет! Этого я вам не скажу (смеется). На охоту не ходят с трещотками. На охоте двигаются быстро и бесшумно, не так ли?
Но вы рассчитываете получить какую-то большую уступку на предстоящих переговорах?
Цель переговоров для каждой стороны – увидеть точку зрения каждой стороны, и мы говорим, что De Beers должна увидеть нашу точку зрения, когда мы выложим вопросы на стол.
Вы добились крупных успехов по действующему соглашению, рассчитываете ли вы достичь того же снова?
Ну, мы собираемся вести переговоры, друг мой (смеется).
В настоящее время прибыль делится в соотношении 81% для Ботсваны и 19% для De Beers. Что вы хотите вытянуть из De Beers?
Вы должны знать, что у вас есть, что вы делаете и сколько, и какой существует потенциал… Например, мы знаем, что минимум, при котором De Beers может комфортно и с прибылью продолжить свое существование, это распределение прибыли в соотношении 97% к 3%. Они будут существовать по-прежнему при 3%, но мы люди и пытаемся сказать им: «Смотрите, это для всех нас». Мы знаем, что как наши партнеры они разработали технологию, которая помогает нам отличать природные алмазы от синтетических. У них есть передовая технология, поэтому у них также есть рычаги воздействия. Когда мы говорим «вести переговоры», это означает, что вы хотите спокойно иметь преимущество - длинный конец палки, - но они тоже хотят иметь преимущество…
Вы обескуражили их (De Beers), они не обеспокоены?
Нет, они не обеспокоены, мы говорим это в течение долгого времени. Дело не в том, что мы добились успеха на прошлых переговорах. Я с тех пор работаю в отрасли … на стороне правительства, поэтому мы мягко убеждали их понять, что однажды им придется вернуться в Африку для ведения алмазной торговли в Африке, и они знали это. Они согласны с этим, но существуют еще другие вопросы, о которых мы собираемся говорить.
Были сообщения о том, что Зимбабве планирует увеличить добавленную стоимость своих камней в Ботсване перед тем, как они уйдут с молотка. Насколько это верно?
Ну, мы разговариваем с зимбабвийцами. Зимбабве является участником Кимберлийского процесса (Kimberley Process), и вы знаете, что аллювиальное месторождение Маранге (Marange) является крупным, и мы хотим, чтобы они пришли и стали частью торгового центра в Ботсване. Они на самом деле попросили нас поставить их алмазы в такое положение, чтобы ими можно было торговать, поэтому мы делаем это для них, чтобы сказать, «посмотрите, мы можем принести вам пользу, парни, приходите сюда».
Когда это началось?
Я думаю, в конце прошлого года, но, правда, за небольшую плату.
Вы говорили о Кимберлийском процессе, и были разговоры об изменении определения конфликтных алмазов, чтобы включить вопросы о правах человека. Какова позиция Ботсваны по этому вопросу?
Ну, Ботсвана всегда уважает принцип прав человека и отдельных свобод, касается ли это полезных ископаемых или нет. Поэтому даже по мере нашего занятия горной добычей, мы продолжаем уважать его, например, если мы находим алмазы на вашей пашне, мы не выгоняем вас, мы садимся с вами и говорим, что «алмазы под вашим полем наши, поэтому мы хотим, чтобы вы были благоразумными и переехали, чтобы мы могли добывать эти алмазы, потому что они принадлежат всем нам». Затем мы дадим вам компенсацию в соответствии с положениями конституции.
Ваша страна и Россия конкурировали за председательство в Кимберлийском процессе, и в конечном итоге русские оказались победителями (прерывает вопрос)…
Нет, мы хорошие парни, мы второй раз уступили дорогу русским, потому что они сказали, что не помнят, что мы уступили им 10 лет назад, и мы сказали, что надеемся, что в следующий раз вы вспомните, что мы дали вам дорогу. Это дело на один год, поэтому мы не торопимся получить председательство. Мы являемся лидерами в алмазной отрасли, поэтому мы не торопимся председательствовать в КП. Но мы подписываемся под этим полностью, и мы собираемся участвовать в полной мере.
Правда ли, что есть алмазное месторождение, такое же большое, как Жваненг (Jwaneng), которое было открыто в Ботсване?
Да, есть.
Где?
Нет! [Все, что я могу сказать], оно в Ботсване (смеется).
Считаете ли вы, что редкоземельные полезные ископаемые будут иметь такое же важное значение в Ботсване, как и алмазы?
Они будут иметь большее значение, чем уголь, потому что уголь стали отвергать все в мире. У нас много угля, но, если попытаться заняться им, никто не будет финансировать вас, или, если будут финансировать, то будут брать такой процент, что отобьют у вас всякую охоту. [Но] если говорить о редкоземельных полезных ископаемых, не обязательно добывать крупные объемы, все, что нужно делать, так это иметь существенные объемы, которые можно обогащать и экспортировать.
Мэтью Няунгуа, шеф-редактор Африканского бюро, Rough&Polished
