Авторы: Томас Бишовель (Thomas Biesheuvel) и Дэниел Бохов (Danielle Bochove)
(Bloomberg) – История повествует о том, как два геологоразведчика - на последние деньги - открыли алмазы на скованном снегом и льдом севере Канады.
В далеком 1982 году Чак Фипке (Chuck Fipke) и Стюарт Блассон (Stewart Blusson) лежали в походной палатке, вымотанные за день, в то время как их конкурент компания De Beers везла 45-галонные барабаны с породой образцов на близлежащий пост охраны для транспортировки в Южную Африку. Пользуясь долгим световым летним днем на участке севернее 65 параллели, пока их оппонент спал, эти двое искали минералы-индикаторы - кусочки граната, хромита или циркона, которые часто находят с алмазами. Через девять лет их охота на драгоценный камень увенчалась открытием морковообразной воронки сине-серой кимберлитовой породы, которая стала Экати (Ekati), первым огромным алмазным месторождением за пределами южной Африки или России.
Учитывая все сложности, связанные с открытием месторождения в Северо-Западных территориях, где приходится продираться через толщу снега и льда выше человеческого роста, сражаться с арктическими ветрами и температурой ниже минус 50 градусов Цельсия, происшедшее является доказательством того, что добыча алмазов в Канаде - дело не для слабонервных.
Делает ли алмазный рудник деньги или нет, зависит от трех переменных составляющих: производственных затрат, содержания алмазов на месторождении, а также их размеров и цены, которая формируется на глобальных рынках. В последние годы все эти переменные сложились так, что поставили канадскую отрасль на колени.
«Все это огорчает, принимая во внимание то, как все начиналось, - говорит Блассон, активный человек уже за восемьдесят, который возглавляет геологоразведочную компанию Archon Minerals Ltd. и все еще летает на собственном вертолете. – На сегодня мы ведем добычу всего двадцать лет. Будут ли еще двадцать лет? Я не знаю».
De Beers
Экати и однотипный рудник Даявик (Diavik), расположенный в 210 км (130 милях) южнее Северного полярного круга, сейчас уже старые, «уставшие» шахты, и на них заканчиваются алмазы; вероятно, оба скоро будут закрыты. На рудниках же, которые должны их заменить, дела пока тоже идут не очень хорошо.
De Beers, базирующийся в Лондоне алмазный гигант, уже затопил один из своих огромных канадских рудников; для другого рудника, Гачо Куэй (Gahcho Kue), потребовался двадцать один год для того, чтобы пустить его в производство, и сейчас он выдает камни, которые стоят гораздо меньше, чем надеялись. Аналогичная история существует для небольшого количества более молодых рудников, которые возникли по всей стране: низкокачественные камни, ошибки в руководстве и падение цен на добываемые алмазы оказали ужасное давление на работающие там компании.
Каждый действующий рудник в Канаде производит камни, которые стоят ниже среднемирового уровня, при этом алмазы со всех работающих рудников, кроме одного, имеют цену ниже $100 за карат. И наоборот, алмазы De Beers и АЛРОСА, которые добывают свыше половины мирового объема алмазного сырья, в среднем стоят выше $160 за карат. По сравнению с небольшими алмазодобывающими компаниями на юге Африки разрыв даже еще больше. Gem Diamonds Ltd. и Lucara Diamond Corp. в прошлом году в среднем продавали алмазы по цене $2 131 и $502 за карат, соответственно.
Хотя Канада в настоящее время является третьим по величине производителем алмазов после России и Ботсваны, средняя цена продажи ее алмазов является самой низкой среди основных алмазодобывающих стран.
Перед канадскими производителями алмазов стоит вопрос, есть ли смысл в том, чтобы изменить стратегию и сосредоточить свое внимание на более крупных и более дорогостоящих камнях.
«Можно ли сэкономить значительное количество денег, повысив размер извлекаемых камней для отсечки более мелких и просто добывая такую продукцию?» - спрашивает Эйра Томас (Eira Thomas), которая была сооснователем Stornoway Diamond Corp., а также ее президентом и председателем правления в течение многих лет. Являясь сейчас главным исполнительным директором базирующейся в Ванкувере компании Lucara Diamond, которая производит дорогостоящие алмазы в Ботсване, Томас более оптимистично настроена в отношении объема производства алмазов в Канаде, чем Блассон.
«Им не угрожают убытки, они просто не получают столько денег, как мы надеялись, - сказала Томас. – И это, конечно, вызывает недовольство у акционеров, как ничто другое».
Падение цен на акции
Это может быть недооценкой. Акции базирующейся в Лонгвилле (провинция Квебек) Stornoway торгуются почти по рекордно низкой цене - всего 10 центов за акцию - даже после открытия в 2017 году первого в провинции рудника Ренар (Renard) стоимостью $750 млн. Аналогичная история и с базирующейся в Торонто Mountain Province Diamonds Inc., которая совместно с De Beers владеет Гачо Куэй. Цены на ее акции близки к самому низкому уровню со времени финансового кризиса, сокращая ее рыночную стоимость до уровня ниже C$250 млн ($187 млн).
Dominion Diamond Mines, флагманская алмазодобывающая компания Канады, владелец рудника Экати и имеющая долю в руднике Даявик вместе с Rio Tinto Group, тоже находится в сложной ситуации. После того, как более года назад компанию купили за $1,2 млрд, она столкнулась с массовым уходом высшего руководства - ее покинули по меньшей мере пять руководителей высшего звена, включая главного исполнительного директора и финансового директора.
Новый владелец, миллиардер Деннис Вашингтон (Dennis Washington), тоже хотел продать компанию, согласно информации от людей, знакомых с ситуацией. Вашингтон это опроверг. Dominion в настоящее время изучает вопрос о двух потенциальных расширениях рудника, хотя на обоих проектах будут добываться камни еще более низкого качества, что затруднит их продажу в нынешней обстановке.
Стареющий сектор
«Сектор в Канаде стареет: Экати и Даявик были хорошими рудниками. Когда есть хорошие рудники, другие следуют за ними, даже если экономика находится в довольно опасном состоянии, - сказал Аниш Аггарвал (Anish Aggarwal), партнер из консультационной фирмы Gemdax, находящейся в городе алмазной торговли Антверпене. – Это становится проблемой во многих горнодобывающих странах, не только в Канаде».
Перед отраслью стоят и другие проблемы. Борьба премьера-министра Индии Нарендры Моди (Narendra Modi) в 2016 году против так называемых «черных» денег заставила таких производителей алмазов, как De Beers, придержать поставки, которые сейчас снова продаются на рынок. Ослабление рупии тоже делает алмазы более дорогими для индийских производителей бриллиантов, проводящих огранку и полировку примерно 90 процентов объема камней в мире.
Также существует давление со стороны синтетических бриллиантов. Хотя они все еще составляют очень небольшую часть отрасли, потенциальная угроза, которую они представляют, создает риск дальнейшего ухудшения настроения на уже и так хрупком рынке.
Все-таки есть причины того, почему канадские алмазные рудники продолжают строиться – и в некоторых случаях это мало связано с экономическими показателями. Для De Beers, которая разработала здесь три рудника, Канада снижает ее зависимость от Ботсваны, где добывается бόльшая часть ее алмазов.
Аггарвал, участвовавший в разработке того, что стало известно как бренд «CanadaMark», с целью получения выгоды от чистого имиджа страны, говорит, что существует потенциал для того, чтобы сделать еще больше в этом отношении.
Канадский бренд
«У потребителей в Соединенных Штатах и Канаде существуют положительные ассоциации с канадскими бриллиантами, - сказал он. – Возможно, из-за их происхождения. Это средство, которое алмазодобытчики могут использовать для повышения стоимости своих алмазов».
Но предыстория там тоже не была успешной. Канада пыталась создать гранильную отрасль в Северо-Западных территориях и получать выгоду за счет отрицательной реакции на «конфликтные алмазы». Бриллианты «Made in Canada» («Сделано в Канаде»), похоже, хорошо продавались: они произведены с соблюдением этических требований, добыты среди льда, прошли огранку и полировку и получили лазерную метку с изображением крохотного белого полярного медведя. Сегодня гранильная отрасль практически прекратила свое существование, и попытки Dominion оживить CanadaMark имеют переменный успех.
Нет возможности обойти более высокие эксплуатационные затраты в мерзлоте канадской тундры. Стоимость всего – рабочей силы, топлива и строительства – на крайнем севере выше.
«Посмотрите на эти алмазные рудники, там свои собственные дороги, свои собственные взлетные полосы, собственные энергетические сети, - говорит Том Хёфер (Tom Hoefer), исполнительный директор Горной палаты СЗТ и Нунавута (NWT & Nunavut Chamber of Mines). – Это может быть нормально, если у вас месторождение мирового класса, но не все ведут добычу на активах мирового класса».
