Автор: Вивьен Бекер (Vivienne Becker)
(ft.com) – Если вы чувствуете, что жизнь ускоряется – с сумасшедшей скоростью, - подумайте на минутку о бриллиантах. Природному алмазу потребовались миллионы лет, чтобы кристаллизовать свои атомы углерода глубоко в земле, примерно один-три миллиарда лет тому назад. Сейчас в наш ускоряющийся век научного прогресса, вызывающего восхищение, алмаз можно вырастить в современной лаборатории за несколько недель. Как ни странно, возможно, эти быстрые алмазы становятся ценным приобретением на волне «осознанной роскоши». Они также находятся в центре радикальных перемен глубоко традиционной алмазной отрасли.
Синтетические бриллианты впервые были разработаны в 1950-х годах для промышленного применения, но камни ювелирного качества были произведены лишь в 1990-х годах, и только в последние пять или шесть лет процесс развивался семимильными шагами, и фабрики от Калифорнии до Китая сейчас производят образцы ювелирного качества. Существует два основных способа производства выращенных в лаборатории бриллиантов (ВЛБ): методом высокого давления и высокой температуры (НРНТ), обычно используемым для получения некрупных камней, и методом химического осаждения в паровой фазе (CVD) для получения крупных камней более высокого качества. В обоих методах используется «затравка» для запуска процесса, и конечные результаты должны стать на самом деле крупным бизнесом. Согласно отчету эксперта алмазной отрасли Пола Зимниски (Paul Zimnisky), прогнозируется, что рынок ювелирных изделий с ВЛБ (оценивающийся в $1,9 млрд: это два процента от стоимости алмазно-бриллиантового рынка в $87 млрд), будет расти на 22 процента ежегодно, до $5,2 млрд к 2023 году и до $14,9 млрд к 2035 году).
Прогнозируется, что потребности в ВЛБ будут самыми большими у миллениалов, для которых этические вопросы и окружающая среда являются основными факторами. Также широко считается, что они меньше уделяют внимания материальной стороне, чем предыдущие поколения, меньше привязаны к традиционным романтическим представлениям, связанным с природными бриллиантами, и их привлекает современный характер лабораторного процесса.
Калифорнийская Diamond Foundry, основанная в 2015 году и поддерживаемая известным Леонардо Ди Каприо (Leonardo DiCaprio), является одним из крупнейших лидеров в производстве ВЛБ. Мартин Рошейзен (Martin Roscheisen), ее главный исполнительный директор, говорит, что это поколение покупателей ювелирных изделий «хочет, чтобы эмоциональная и символическая значимость их бриллиантов отражала их личные ценности». Он отмечает, что «объем производства и продаж почти удваивался каждый квартал. Мы сейчас производим прядка 100 000 каратов в год и строим новые мощности в штате Вашингтон, так как мы ожидаем, что объем производства достигнет свыше 1 млн каратов в год».
В прошлом году De Beers Group, крупнейшая компания в алмазной отрасли, заявила о своем участии в этом секторе и, как могут добавить некоторые, о своем намерении вставить блестящую палку в его колеса, объявив о запуске Lightbox, своего собственного ювелирного бренда, предназначенного для ВЛБ. В своей компании Element Six по производству ВЛБ, расположенной в Великобритании, De Beers Group производит даже розовые и голубые бриллианты, природные образцы которых считаются самыми редкими.
В настоящее время De Beers Group является единственным участником, работающим в обоих секторах. Стивен Лусье (Stephen Lussier), исполнительный вице-президент по маркетингу, объясняет причину таким образом: «Мы считаем выращенные в лаборатории и природные бриллианты двумя совершенно разными продуктами, двумя отдельными сегментами рынка, имеющими две разные потребительские стоимости». Он говорит, что ВЛБ идеально подходят для недорогого «не изысканного, крупного по объему» рыночного сегмента, нацеленного на более молодую аудиторию. ВЛБ могут производиться при низких затратах, говорит Лусье, и все же выглядеть «приятно, модно, сверкающе и быть разного цвета». Бренд Lightbox был запущен в сентябре прошлого года через электронную торговлю в Соединенных Штатах и в настоящее время наращивает объемы. Учитывая перспективу быстрого роста, новые мощности Element Six строятся в штате Орегон, и предполагается, что после ввода установки в эксплуатацию в следующем году поступления от Lightbox к 2021 году вырастут примерно до $200 млн.
Бренд использует очень простую прагматичную структуру формирования цены: покупателям предлагаются на выбор размеры бриллиантов от 0,25 карата по $200 до 1 карата по $800, и оправа на выбор по $100 за ожерелье или серьги из серебра, по $200 из 10-каратного золота. Сертификаты не выдаются, и не предлагаются кольца, опять же дифференцируя товар от природных бриллиантов и их связи со свадьбой. Цена основана чисто на производственных затратах, говорит Лусье, и не связана с ценами на природные бриллианты. Это потому, объясняет он, что «природные бриллианты являются ограниченным ресурсом» – земля их больше не производит. К примеру, из объема производства алмазов компанией De Beers Group в 2018 году, составившего 35,3 млн каратов, получилось всего 7 000 высококачественных камней весом по меньшей мере 1 карат.
De Beers Group обвиняли в подрыве рынка ВЛБ, на котором цены упали с уровня в 84 процента от цен на природные бриллианты (в начале 2016 года) до 50-60 процентов. Но для Лусье, реальное ценообразование является не только ключом для развития рынка, но и существенной частью разницы между этими двумя продуктами. Независимо от позиции De Beers Group, цены на ВЛБ, вероятно, продолжат падать по мере того, как будет совершенствоваться процесс производства и будут расти объемы. HRD Antwerp, ведущая европейская организация по сертификации бриллиантов, считает, что цифра приблизится к 20-30 процентам в следующем году. Это хорошая новость для потребителя и для роста доли на рынке, но это также подрывает вторичный рынок и инвестиционный потенциал.
При такой разнице цен, как могут ювелирная торговля и потребители быть уверены в том, что они покупают? Хотя верно, что ВЛБ имеют химические, физические и оптические свойства, идентичные этим же свойствам природных бриллиантов, их структура роста полностью отличается и может быть легко идентифицирована современными приборами. В ВЛБ, произведенном с помощью метода HPHT опытный глаз может увидеть точки давления, оставленные прессами, а в камне, полученном с помощью метода CVD, который растет слоями, видны эти слои. Представитель из HRD Antwerp объясняет: «Природный бриллиант имеет уникальную и сложную историю роста, а ВЛБ показывает простую, повторяющуюся структуру роста». HRD инвестирует значительные средства в развитие специального оборудования для использования ювелирами, ритейлерами, огранщиками и трейдерами, которое делает идентификацию быстрой и точной.
Известный диамантер Андре Мессика (André Messika) рассматривает ВЛБ в качестве альтернативы для массового рынка, а не угрозы рынку природных бриллиантов. Он использует аналогию с репродукцией картины Пикассо и оригиналом его картины: «обе прекрасны, обеими можно наслаждаться. Оригинал очень сильно вырос в цене; репродукция имеет такую же стоимость, что и 30 лет назад». Он прогнозирует, что приток ВЛБ хорошего качества займет место низкокачественных природных бриллиантов, которые могут потерять полностью свою стоимость и могут быть направлены на промышленное применение. Он также считает, что значительно повысится цена и ценность оставшихся 65 процентов рынка - природных бриллиантов хорошего качества.
Courbet является первой ювелирной компанией на Вандомской площади, которая использует только ВЛБ. Она была основана в мае прошлого года Мануэлем Малленом (Manuel Mallen) – ветераном из Ричмонда, который также работал в Piaget и Baume & Mercier, среди всего прочего – и Мари-Анн Уочмейстер (Marie-Ann Wachtmeister), шведского дизайнера-предпринимателя. Заняв позицию, противоположную позиции Lightbox, Courbet намерена поднять ВЛБ за счет дизайна, маркетинга и того факта, что она получает некоторые из своих камней из лабораторий, расположенных во Франции (а также получает отчасти из-за границы, например, от фабрики New Diamond Technology из России). В рамках этой миссии Уочмейстер выступает против имиджа «стандартизированных» бриллиантов, произведенных на серийном производстве: «У всех свои структуры, свои секреты. Вы помещаете затравку, но вы точно не знаете, как она будет расти». Камни компании Courbet сертифицированы, и они имеют современный, минималистический и изящный дизайн с использованием золота повторного обращения, и цена составляет от €700 до €30 000. И опять же, в отличие от Lightbox, Courbet предлагает обручальные кольца, активно рекламируя романтичность ВЛБ. Ее кольцо Courbet «Toi et Moi 2» (€6 400), например, представляет собой широкую полоску из розового золота со вставками из розового бриллианта и белого.
Когда Лаура Чавез (Laura Chavez), основатель Lark & Berry, ознакомилась с технологией по синтезу бриллиантов, она, по ее словам, была «потрясена». После компании, запущенной в мае 2018 года, вскоре последовал бутик в лондонском квартале Мэрилэбони и салон в Гонконге, обслуживающий только по предварительной записи, и еще запланировано открыть несколько магазинов в Нью-Йорке, Мадриде и Мехико к концу года. Хотя Чавез и рекламирует экологическую устойчивость, она сосредоточивает свое внимание на стиле дизайна, который она определяет «как узнаваемый, современный и неординарный», начиная от органично-смотрящейся коллекции Halo Sapphire, в которой ВЛБ окружены кристаллами из выращенных в лаборатории сапфиров, до лирических изделий Bow в форме дуги, инкрустированной ВЛБ. «Когда мы основали компанию, мы думали, что нашими основными клиентами будут женщины в возрасте 30-35 лет, - говорит она, - но наши покупатели в возрасте от 25 до 60 с лишним лет – это как женщины, покупающие для себя, так и мужчины, покупающие подарки для женщин».
Самая новая компания Kimai была запущена в конце 2018 года Джессикой Уарч (Jessica Warch) и Сиднеем Нойхаусом (Sidney Neuhaus), они оба пришли из давно известных семейных бизнесов, торгующих алмазами в Антверпене. Они были заинтригованы, когда услышали о ВЛБ примерно два года назад, и почувствовали, что это возможность внести изменения в глубоко традиционную отрасль. «Наше поколение стремится к другим ювелирным изделиям, - говорит Уарч, - а хороший дизайн не обязательно означает высокие цены». Дизайны компании Kimai – молодые, классные и очень модные; когда герцогиня Сассекская появилась на фото с золотыми серьгами Felicity, выполненными этой компанией, (стоимостью £425), они были проданы за неделю. Уарч и Нойхаус также подчеркивают элемент экологической устойчивости и считают, что просвещение является ключом к будущему рынка ВЛБ.
Хотя заявления об экологической устойчивости придают ВЛБ некоторое моральное превосходство, это тем не менее трудно обосновать, особенно в такой молодой отрасли, которая еще не подвергалась строгому изучению. Трудно выяснить, какие проверки были проведены по поводу соблюдения стандартов рабочих условий и окружающей среды, например, на фабриках в Китае или Индии. Сравнения по использованию энергии и воды также окружены неопределенностью, а приводимые факты и цифры противоречивые, некоторые из них более чем десятилетней давности. Для производства ВЛБ требуется значительное количество энергии, а мощности могут не иметь доступа к возобновляемой энергии. Diamond Foundry заявляет, что она углеродно-нейтральная, но она достигает этого, благодаря использованию солнечной энергии.
Кроме того, производители природных бриллиантов подчеркивают жесткие правила, действующие сегодня в их отрасли, и социально-экономические выгоды от горной добычи алмазов для местного населения и стран, включая экологические инициативы, например, сохранение дикой природы и восстановление участков, где велась добыча. Лусье рассказывает о «необычайной истории развития Ботсваны», страны, богатой алмазами, в которой 30 процентов ВВП поступает от алмазов, и отрасль создает 34 000 рабочих мест. «До наших инвестиций и создания инфраструктуры в Ботсване было три средних школы; теперь их 300. И каждый ребенок получает бесплатное школьное образование до 13 лет благодаря поступлениям от алмазов».
Ассоциация производителей алмазов (Diamond Producers Association, DPA), которая была основана семью мировыми ведущими алмазодобывающими компаниями и выступает за безукоризненную репутацию и устойчивость, выпустила независимый отчет, выполненный Trucost, опубликованный 2 мая. Результаты показывают, что выбросы углерода в атмосферу, связанные с производством природного бриллианта весом 1 карат, составляют меньше одной трети выбросов, произведенных в расчете на одного пассажира за полет из Лондона в Нью-Йорк; и что какое-либо негативное воздействие, связанное с использованием земли, истощением водных запасов, загрязнением и отходами, полностью компенсируется программами биоразнообразия, проводимыми участниками DPA, которые все вместе защищают 260 000 гектаров земли с помощью заповедников – это в три раза больше территории, где ведется горная добыча и которую они восстанавливают. Например, на «Алмазном пути» (Diamond Route), который охватывает ряд участков De Beers Group в Южной Африке и Ботсване, компания проводит мероприятия по восстановлению и сохранению шести гектаров земли за каждый гектар, на котором она ведет добычу, тем самым восстанавливая равновесие между использованием природных ресурсов и поддержанием и заботой об экосистеме. Более примечательно то, что новаторская инициатива, выдвинутая De Beers Group, заключается в изучении способов использования природных свойств кимберлитовых пород по поглощению СО2, чтобы быть не только углеродно-нейтральной, но, возможно, и углеродно-положительной, что стало бы значительным шагом вперед в борьбе против изменения климата.
Еще одним крупным игроком в этой области является Swarovski, австрийская компания, принадлежащая семье и управляемая семьей, занимающаяся кристаллами, которая имеет историю применения инноваций в технологии прецизионной резки и использования новых материалов. Председатель правления Маркус Лангес-Сваровски (Markus Langes-Swarovski) объясняет, что инвестиции в Swarovski Created Diamonds (Бриллианты, созданные Сваровски), и в специализированную технологию резки являются одной из нескольких инициатив, нацеленных на изучение растущих возможностей на ювелирном рынке в целом. «Мы видим тренд в проникновении материала в индустрию моды, строительство мостов и изготовление изысканных ювелирных изделий». Все же, демонстрируя умеренный подход, он добавляет: «Мы верим, что природные и изготовленные человеком бриллианты могут сосуществовать и процветать».
В рамках коллекции своей компании Atelier Swarovski, созданной в результате сотрудничества дизайнеров, в прошлом году Надя Сваровски (Nadja Swarovski) запустила линию Swarovski Created Diamonds в коллекции изысканных ювелирных изделий, разработанных совместно с Пенелопой Круз (Penélope Cruz). А совсем недавно она сотрудничала с ювелиром-дизайнером Стивеном Вебстером (Stephen Webster) по созданию коллекции из линии Swarovski Created Diamond под названием Double Diamond (Двойной бриллиант), основанный на восьмигранной форме алмаза. Вебстер был очень рад участвовать в этом, наблюдая за ВЛБ и открывающимися новыми возможностями. «Я знал еще несколько лет назад, что выращенные в лаборатории бриллианты обещают стать очень интересными, - говорит он. – Меня волнует поразительная алхимия всего этого. Это также хорошо подходит для тренда устойчивости. Но мы должны смотреть на технологию, а не сравнивать с ценами на природные бриллианты. ВЛБ должны использоваться для создания чего-то необычного. Я хочу использовать их там, где не могут подойти природные бриллианты».
Что касается природных бриллиантов, Вебстер отмечает растущий интерес к включениям и отклонениям, которые делают каждый камень уникальным: «Я наслаждаюсь - в японском стиле - моментом радости несовершенствам». Хотя в настоящее время в ВЛБ могут быть изъяны, ввиду несовершенства методов производства, включения не характерны для этого процесса, и кажется вполне вероятным, что все такие изъяны будут искоренены со временем, чтобы производить идентичные, совершенные бриллианты. В то же время, Жан-Марк Либерхерр (Jean-Marc Lieberherr), главный исполнительный директор DPA, объясняет, что «неоднородности или включения в природных бриллиантах часто содержат элементы, которым миллиарды лет».
Тито Педрини (Tito Pedrini), геммолог из Нью-Йорка, вторит этому заявлению: «ВЛБ дают возможность использовать поразительные камни в авангардных дизайнах, но для меня, самым восхитительным в профессии геммолога является использование моей лупы для изучения мельчайших включений в природном бриллианте». Там есть внутренняя жизнь, индивидуальный характер, который говорит о происхождении планеты, который становится частью легенды о бриллианте, или, как говорит Либерхерр: «Бриллиант нельзя сводить к строению атома». Это одна часть вывода. А другая, как говорит Вебстер: «Выращенный в лаборатории бриллиант станет выражением прогресса».
