Рудники закрываются, посредники оказываются в тяжёлом положении. Но не ждите выгодных покупок за ювелирным прилавком.
Автор: Элизабет Патон (Elizabeth Paton)
(nytimes.com) – Возможно ли такое, чтобы алмазов было слишком много? Для многих в бизнесе по производству и торговле этими драгоценными камнями в последние годы, ответ – «да».
Ведущие алмазодобывающие компании в мире, включая двух крупнейших, АЛРОСА и De Beers, имеют проблему со складскими запасами. Так же обстоит дело и у тех, кто занимается огранкой и полировкой, которые покупают алмазы и продают их ритейлерам. На каждой стадии цепочки поставок имеется слишком много этих драгоценных камней, торговля которыми долгое время зависела от их редкости.
Перепроизводство во многих других отраслях обычно приводило бы к резкому снижению цен. Но потребители покупают камни, которые прошли через много посредников: трейдеров, полировщиков и огранщиков, которые поглотили бóльшую часть волатильности цены сырья, а также через бренды и ювелирные дома, которые создают кольца, браслеты и ожерелья. Это удерживало розничные цены относительно постоянными, что подпитывалось устойчивым спросом со стороны покупателей по всему миру.
Все же в алмазодобывающей отрасли стоимостью $17 млрд возникает все больше проблем. Избыточное предложение алмазов и все более напряженное финансирование посредников отрицательно сказалось на балансовых отчетах алмазодобытчиков в последние месяцы, по мере того как они пытаются управлять излишками и повышать стоимость с имеющимися камнями.
На долю рудника Аргайл (Argyle) в отдаленном районе Западной Австралии в прошлом году пришлось от 10 млн до 15 млн каратов от всего объема производства алмазов в мире (140 млн - 145 млн каратов). Аргайл также является источником самых редких, наиболее дорогих драгоценных камней в мире: розовых, пурпурных и красных алмазов.
В прошлом месяце на показе 64 самых ценных драгоценных камней, недавно добытых на руднике, его владелец, Rio Tinto, заявила, что рудник Аргайл закроется в 2020 году после нескольких лет рассмотрения этого вопроса.
В середине июля De Beers заявила, что она сократит объем производства, после того как продажи алмазов упали на 53 процента по сравнению с прошлым годом. И несколько дней спустя, Petra Diamonds, горнодобывающая группа, зарегистрированная на Лондонской фондовой бирже, сообщила о поступлениях за полный год ниже прогнозов аналитиков, добавив, что она ожидает еще более низкие объемы производства в следующем году.
По мнению Пола Зимниски (Paul Zimnisky), независимого аналитика и консультанта алмазной отрасли, рынок испытывал давление со всех сторон. С одной стороны, в результате геополитического напряжения глобальные расходы на люксовые ювелирные изделия стали более волатильными.
Большее значение имеет то, что растущее перепроизводство алмазов наряду с волатильностью обмена валют, торговыми войнами и неустойчивыми рынками в корне изменило отрасль. Цены на алмазы снизились в этом году примерно на 6 процентов, а на бриллианты - примерно на 1 процент, согласно данным Polishedprices.com.
Эксплуатационная разведка бурно развивалась после финансового кризиса 2008 года, отчасти в ожидании спроса со стороны Китая. «Цены на алмазы достигли рекордной высоты в 2011 году, - сказал г-н Зимниски, - но с тех пор в основном падал».
Так как уходит от четырех до восьми лет на разработку горной добычи, а иногда и дольше, камни с более новых разведанных участков не появились бы на рынке до конца 2017 или начала 2018 года после того, как условия торговли резко изменились.
Кроме того, проблемы финансирования оказали негативное влияние на профильную потребительскую базу алмазодобывающих компаний: на трейдеров, огранщиков и полировщиков алмазов, центры которых расположены преимущественно в Индии и Бельгии. Банки ушли из этой сложной и скрытной отрасли, состоящей из десятков тысяч малых и средних компаний, после того, как пострадали от мошенничества и безнадежных долгов. В феврале 2018 года появилась новость об одном из крупнейших мошенничеств в Индии, которое предположительно было совершено известным трейдером и ювелиром Ниравом Моди (Nirav Modi).
В прошлом месяце голландский банк ABN Amro последним сообщил о сворачивании своего финансирования закупок алмазов, ссылаясь на отсутствие прибыли.
«В средней части рынка происходит значительное «несварение» благодаря неблагоприятному сочетанию недавних геополитических явлений, а сейчас это кредитное давление на производителей бриллиантов и трейдеров, - сказал Брюс Кливер (Bruce Cleaver), главный исполнительный директор De Beers. - Влияние ощущается по всему рынку».
Принимая во внимание то, что прибыли ее клиентов - трейдеров, гранильщиков и полировщиков - быстро падали, De Beers заявила, что сократила объем производства алмазов на 11 процентов на первое полугодие 2019 года. Она также понизила цены и предложила опции, например, отсрочку покупок. Ослабление рупии тоже вызвало подорожание драгоценных камней для индийских производителей бриллиантов, которые проводят огранку или полировку примерно 90 процентов мирового объема камней в городе Сурате.
«Нам необходимо помочь покупателям пережить этот шторм, - сказал г-н Кливер. - При этом мы видели такие спады и раньше. Все еще существует большой спрос на бриллианты со стороны потребителей, и я уверен, что это пройдет».
Rio Tinto заявила, что основной причиной закрытия рудника Аргайл было не отсутствие спроса, а то, что камни, оставшиеся на руднике, были недостаточно ценными для их добычи, что включает просеивание 100 тонн породы, называемой кимберлитом, для получения одного карата.
Но закрытие могло бы в конечном счете помочь отрасли.
Рудник Аргайл произвел около 865 млн каратов алмазов с 1983 года, сказал г-н Зимниски. Всего свыше одного миллиона, или 0,13 процентов, были классифицированы как розовые, редкое качество, которое позволяет получить несколько миллионов долларов за карат, но большинство были коричневыми и белыми камнями более низкого качества. Потеря этих коричневых и белых камней лишит 10 процентов годового объема производства алмазов и может восстановить баланс спроса и предложения. Это падение может также вызвать повышение цен на розовые алмазы, уже находящиеся на руках у инвесторов.
Закрытие такого рудника, как Аргайл, и постепенное падение объема производства алмазов также может помочь перенести некоторую часть давления с малых и средних трейдеров и компаний по производству бриллиантов на более крупные и лучше финансируемые компании, которые могут перенести волатильность, вызванную излишками складских запасов.
Алмазодобывающие компании также в значительной мере сократили инвестиции в геологоразведку за последнее десятилетие. По оценкам Bain & Company, расходы на геологоразведку в процентах к поступлениям, упали до 2 процентов с почти 8 процентов в 2007-2008 годах.
«Принимая во внимание уровень цен сейчас, существует риск того, что некоторые из рудников, начавших производство в прошлом году, не выживут в нынешних условиях и будут законсервированы», - сказал г-н Зимниски.
Растущая популярность выращенных в лаборатории бриллиантов - и производство в Китае и Индии - является дополнительной потенциальной трудностью для производителей природных бриллиантов. Хотя выращенные в лаборатории бриллианты составляют всего около 2 процентов от рынка ювелирных изделий с бриллиантами, производство растет на 15-20 процентов в год, по данным Bain. Синтетические бриллианты могут стоить на 30-75 процентов меньше, чем природные камни.
Все же, все еще сохраняется высокий спрос со стороны потребителей на природные бриллианты.
Согласно прошлогоднему отчету о глобальной алмазной отрасли Global Diamond Industry, составленному компанией Bain, объем продаж ювелирных изделий с бриллиантами вырос на 2 процента в 2017 году за счет спроса в Соединенных Штатах, на долю которых приходится свыше половины рынка природных бриллиантов, и в Китае, доля которого составляет 15 процентов.
По мнению г-на Зимниски, устойчивый потребительский спрос обнадеживает, хотя он сохраняет осторожность.
«Бриллиант может быть навсегда, - сказал он. – Но его привлекательность приходит и уходит».
Элизабет Патон является репортером для раздела Styles, охватывающего моду и люксовые секторы в Европе. До того, как она присоединилась к The Times в 2015 году, она была репортером в Financial Times как в Лондоне, так и в Нью-Йорке. @LizziePaton
