Фото: IDEX Online
Прелюдия к шторму
Авторы: Пранай Нарвекар (Pranay Narvekar) и Хаим Эвен Зохар (Chaim Even Zohar)
Часть 1
(idexonline.com) - Период 2019-2020 годов кардинально изменит правила игры для всего мира. Это тем более верно алмазной отрасли, в которой процесс постепенной реструктуризации алмазопровода, наконец, превратился в неизбежный и, по сути, самый благоприятный вывод для мидстрима - производителей бриллиантов и торговцев ими. Наконец-то этот весьма ограниченный с точки зрения прибыльности сектор начал действовать исключительно в своих экономических, финансовых и коммерческих интересах, менее обремененных давлением производителей, стремящихся «освободиться» от своих запасов.
Во главе с крупным индийским алмазным сектором производители бриллиантов сделали четырехмесячный перерыв в закупках алмазного сырья. В 2019 году производители алмазов столкнулись со значительным сопротивлением в плане закупки алмазного сырья, которое было встречено, по словам генерального директора De Beers, «беспрецедентной гибкостью в способах продажи компанией своих алмазов сайтхолдерам из-за характера рынка». В феврале 2020 года, задолго до того, как пандемия полностью охватила мир, главы De Beers и Anglo American объявили, что они изменят свою систему выделения объемов алмазного сырья (на сайтах) и что изменения в системе сайтов «не обойдут» ни одного покупателя. Индийская отрасль не стала ждать, чтобы узнать, какую схему представит производитель алмазов.
А король-то голый!
Изменение поведения выходит далеко за рамки простой реструктуризации контрактов на поставку алмазного сырья. Почти за сто лет алмазопровод впервые стал действительно управляться спросом - на всех без исключения его уровнях. Он стал нормальной конкурентной отраслью, которая больше не зависит от предложения алмазного сырья. De Beers, которая уже признала, что больше не считает себя опекуном (великодушным крестным отцом) отрасли, потеряла кое-что еще: она перестала устанавливать цены на алмазное сырье. Она потеряла власть распределять алмазы, которой так долго пользовалась.
В долгосрочной перспективе это является положительным явлением. Алмазная отрасль станет структурно не только более конкурентоспособной, но и более устойчивой. Каждая часть алмазопровода стала «участником рынка, принимающим цены как данность (price taker)» - игроком, который не может диктовать цены на рынке и должен принимать преобладающую рыночную цену.
Как ни странно, есть некоторые производители алмазов, которые все еще отрицают это. Когда им показали, что клиенты теряют деньги из-за закупок их алмазного сырья, что мидстрим сократился, а прибыли минимальны или их нет, они отмели эти жалобы, сказав, что «клиенты принимают свои собственные финансовые решения». Производители алмазов слишком долго оправдывали поддержание высоких цен на алмазное сырье, прекрасно зная, что они непосильные. Производителями алмазов руководила в основном жадность, умело эксплуатирующая фрагментированный сектор производства бриллиантов. На этот раз индийский сектор действовал согласованно. По иронии судьбы реакцией производителей алмазов, со стороны ведущих производителей камней, на длительную остановку закупок алмазного сырья стало резкое недовольство по поводу этого решения, они заявили: «Мы все находимся в одной лодке». Пытаясь продвигать и продавать свое алмазное сырье, они утверждали, что решения всех участников алмазопровода должны принимать во внимание поддержание жизнеспособности всего алмазопровода.
Хотя разочарование производителей понятно, ясно то, что весь алмазопровод теперь стал в большей степени ориентироваться на рынок, и производители алмазного сырья также будут подвержены тем же колебаниям рыночной конъюнктуры. После почти ста лет контролируемого алмазопровода мидстрим осознал, что «король-то голый», и весь алмазопровод находится во власти рынка.
Осознавая, что это так, два ведущих производителя алмазов по-разному действовали в отношении своих участников, своих рабочих. De Beers в первую очередь отреагировала сокращением объема добычи, а АЛРОСА, похоже, отреагировала бόльшим упором на увеличение своих запасов алмазного сырья. Ей оказало содействие правительство России, так как Государственное хранилище алмазов (Гохран) приобрело большие запасы алмазов. По мере восстановления рынка русские, располагающие бόльшими имеющимися запасами, могут попытаться сыграть более важную роль в установлении цен, но это не позволит унаследовать роль компании-ценоустановителя. Возврата к прошлому не будет. Давайте разберемся, как происходили эти изменения.
Бодрое начало 2020 года
2020 год начался достаточно позитивно. Отрасль уже начала закупать алмазное сырье с ноября в ожидании [роста], и первые два месяца показали, что она находится на правильном пути. Как закупки алмазного сырья, так и продажи бриллиантов имели тенденцию к росту.
Мир медленно отреагировал на кризис COVID-19. Хотя сообщения из Китая появились в начале января, а в конце месяца последовало введение режима самоизоляции (локдауна) в других местах, мир в целом был более оптимистичен по этому поводу, ожидая, что это будет локальная проблема. Беспокойство бизнеса начало нарастать в феврале, но полное глобальное воздействие кризиса не было очевидным до середины марта.
Продажи алмазов и бриллиантов имели аналогичную тенденцию: пик продаж бриллиантов пришелся на январь, а полный спад ощущался в марте, так как в большинстве центров был введен своего рода режим самоизоляции. По оценкам, с ноября 2019 года по март 2020 года отрасль в целом закупила у производителей алмазов излишки алмазного сырья на $1,5-$2,0 млрд. Они лежали бременем на отрасли в то время, когда бόльшая часть деятельности была внезапно остановлена.
Влияние COVID-19 на бизнес
Все о спросе
О последствиях кризиса COVID-19 и о работе в дистанционном режиме написано много. Хотя авторы предоставляют читателю возможность сделать свои собственные выводы, мы поговорим о некоторых уроках, влияющих на отрасль и ее дальнейшее развитие, которые мы извлекли на основе множества исследований.
Пандемия COVID-19 и связанные с ней меры, принятые правительствами, оказали уникальное и непредвиденное воздействие, и это в первую очередь, меры, вызванными локдауном, введенным во всем мире. Все предприятия или виды деятельности, требующие физического присутствия сотрудников, страдают во время режима самоизоляции, независимо от степени его строгости и продолжительности. Лучше справляются те, кто может работать удаленно.
Если мы посмотрим на кризис шире, мировой ВВП определяется суммой всех ресурсов, используемых нами как биологическим видом. Чем больше потребление ресурсов на душу населения, тем выше уровень жизни. Следовательно, все войны в истории в основном велись ради контроля над ресурсами. Цены, заработная плата, рента или проценты определяют внутреннее распределение и долю ресурсов, доступных отдельным лицам, и влияют на относительную прибыль или убыток отдельных участников экономики.
Ограничения для бизнеса во время локдауна затрагивают производство и добычу ресурсов, а также спрос на них. Нехватка рабочей силы, необходимой для управления оборудованием, сказывается на добыче ресурсов, а отсутствие деятельности означает, что спрос на большинство ресурсов также падает. Цены, заработная плата, рента и проценты просто являются способами регулирования спроса и предложения. Учитывая то, что мощности по добыче большинства ресурсов более чем достаточны, именно спрос будет определять ВВП и в конечном итоге восстановление.
Падение спроса имеет также кумулятивный эффект. Продолжительное падение спроса означает рост банкротств компаний, что, в свою очередь, будет означать дальнейшее падение спроса из-за потери рабочих мест и сокращения деятельности. Правительства всего мира знают об этом и запустили рекордные пакеты поддержки и стимулирования.
Пакеты стимулов бывают двух видов.
Прямой стимул включает выдачу продуктов питания и/или денег непосредственно в руки потребителей на основе установленных критериев. Сюда могут входить пособия по безработице, схемы выплаты заработной платы или предоставления отпусков без сохранения содержания, бесплатное или субсидируемое питание или прямые субсидии, выплачиваемые компаниям для оказания им помощи в сохранении своих сотрудников, или предоставление налоговых льгот. Это напрямую влияет на спрос.
Второй вид стимулов включает в себя некоторую финансовую поддержку, например, предоставление отсрочки по кредиту или пролонгацию кредита, или предоставление кредитов под низкий процент, чтобы помочь частным лицам и компаниям преодолеть кризис ликвидности, вызванный необходимостью продолжать оплату счетов, несмотря на внезапное падение доходов. Этот стимул обеспечивает ликвидность для компаний, которые, надеемся, платежеспособны и могут преодолеть кризис. Это должно быть возвращено позже, а правительство выступит в качестве своего рода гаранта. Это не создает напрямую спроса, но помогает компаниям снова встать на ноги после кризиса, предотвращая тем самым дальнейшее усугубление его воздействия.
Влияние на ВВП или страны четко видно в показателях ВВП за второй квартал 2020 года. США запустили пакет поддержки, который составляет почти 10% от ВВП страны. Почти половина пошла в качестве прямого стимула, что привело к снижению ВВП примерно на 9,5%. В Индии, где было небольшое прямое стимулирование, соответствующее снижение составило почти 23,9%. Обратите внимание, что прямое стимулирование, которое составляет, скажем, 3% от годового ВВП, потраченное в одном квартале, оказывает эффективное влияние на ВВП в этом квартале почти на 12%.
В более отдаленной перспективе проблемы со спросом останутся. Ожидается, что путешествия и туризм, гостиничный бизнес, розничная торговля, спортивные развлечения и несколько других секторов пострадают больше всего из-за социального дистанцирования и вероятности нескольких волн эпидемии. По оценкам, на эти сектора приходится около 25% мирового ВВП, если учитывать прямые, косвенные и индуцированные воздействия. По большому счету, этим секторам будет сложно восстановиться даже к концу 2021 года, а это означает, что влияние на ВВП, как ожидается, сохранится и в следующем году.
(Продолжение следует)
