Автор: Роб Бейтс (Rob Bates)
(jckonline.com) - Ханс Меркет (Hans Merket), исследователь Международной службы информации о мире (International Peace Information Service, IPIS), говорит, что поехал в Танзанию, совсем не ожидая узнать о людях, которых ранят и убивают. Его группа просто хотела узнать, как местное население, проживающее рядом, относится к рудникам.
Но когда они добрались до Мвадуи, района вокруг алмазного рудника Уильямсон (Williamson), он все время слышал, что службы безопасности рудника применяют насилие против предполагаемых нарушителей границы в районе рудника. Поступали сообщения о том, что в людей стреляют, наносят им ножевые ранения, избивают, запирают и убивают.
«Мы действительно наткнулись на эти случаи жестокого обращения, - говорит он. - Обычно мы не занимаемся защитой чьих-то интересов. Это не наша специализация».
IPIS изложила свои данные в отчете за 2019 год и отправила его в Petra Diamonds, которой принадлежат 75% рудника. (Остальные 25% принадлежат правительству Танзании.) Petra так и не ответила.
«Это было действительно странно, - говорит Меркет. - Можно ожидать чего-то подобного от небольшого участника отрасли, но не от такой крупной компании, как Petra».
Но IPIS была не единственной группой, заметившей эти серьезные проблемы.
В сентябре 2020 года британская юридическая фирма Leigh Day подала в суд на Petra от имени более 30 граждан Танзании, обвинив ее в систематических нарушениях прав человека. Двумя месяцами позже НПО «Права и ответственность в развитии» (Rights and Accountability in Development, RAID) выпустила отчет, в котором службу безопасности на рудниках обвиняли минимум в семи смертельных случаях и 41 нападении.
В мае Petra достигла мирового соглашения на $7 млн с Leigh Day, список истцов которой увеличился до 71. Это число может вырасти еще больше, поскольку ведется расследование еще по 25 искам.
И хотя мировое соглашение включало стандартное «непризнание ответственности» со стороны Petra, в своем заявлении алмазодобывающая компания пошла дальше, чем большинство других, признав, что действительно, дела обстояли плохо.
«Petra признает, что в прошлом имели место инциденты, которые, к сожалению, привели к гибели людей, травмам и жестокому обращению с нелегальными старателями», - говорится в заявлении компании. Petra также опубликовала независимый отчет по этой теме.
«По сути, они признались во всем, о чем мы говорили, - говорит исполнительный директор RAID Аннеке Ван Вуденберг (Anneke Van Woudenberg). - А в некоторых случаях даже больше».
(Руководители Petra отказались от интервью, но направили JCK на эту страницу.)
Этот эпизод не только сильно подорвал престиж компании, но и пришелся на тяжелое время для Petra - компании, которая обременена долгами и выставила себя на продажу в прошлом году, но в конечном итоге решила провести реструктуризацию. Рудник Уильямсон даже не является большой частью бизнеса Petra; по словам аналитика Пола Зимниски (Paul Zimnisky), на рудник приходится только 10% добычи.
Но необычность этому эпизоду придает то, что Petra входила в FTSE4Good, список публично торгуемых компаний, которые, как утверждается, соответствуют строгим критериям экологического, социального и корпоративного управления. С тех пор Petra вышла из этого списка, но из-за своих финансовых проблем, а не из-за результатов анализа экологического, социального и корпоративного управления, заявили в компании.
Когда люди говорят о нарушениях прав человека в алмазной отрасли, они обычно имеют в виду конфликтные алмазы. Но большинство последних проблем связано с чрезмерным усердием служб безопасности и насильственными действиями против старателей. Так произошло на месторождении Маранге (Marange) в Зимбабве. Так случилось в Анголе. Такая же проблема возникла у компании Gemfields, занимающейся добычей цветных камней, которая в январе 2019 года урегулировала судебный процесс с Leigh Day после того, как 273 местных жителя заявили, что они подверглись жестокому обращению со стороны службы безопасности на месторождении рубинов компании Gemfields в Мозамбике. И эта проблема не ограничивается драгоценными камнями; аналогичные проблемы наблюдались на рудниках по добыче золота, никеля, кобальта, меди и железной руды.
Критики признают, что рудники имеют право защищать свою собственность - просто они не должны прибегать к насильственным или оскорбительным мерам.
Адвокат Leigh Day Мэтью Реншоу (Matthew Renshaw) считает, что всегда будет возникать напряженность, когда богатые компании открывают свои предприятия в бедных странах. Многие старатели крайне бедны, а добыча алмазов - одно из немногих средств к существованию для них. Иногда жители деревень считают, что алмазодобывающие компании вторгаются на принадлежащие им земли. Рудник может мешать им заниматься сельским хозяйством. Иногда компании обещают выгоду местному населению, но не выполняют свои обещания. А жить рядом с рудником может быть непросто, местным жителям часто приходится сталкиваться с частыми взрывами динамита и другим шумом.
В случае с рудником Уильямсон возникла дополнительная проблема: местные жители утверждали, что им непонятно, где заканчивается или начинается собственность Petra. «Есть места, где жестоко обращались с сельскими жителями, которые просто проезжали мимо», - говорит Меркет.
К сожалению, время, когда казалось, что рудник Уильямсон может послужить демонстрацией этического отношения для отрасли, оказалось коротким.
В 2005 году De Beers, с 1993 года владевшая 75% акций рудника Уильямсон, решила, что рудник может служить лабораторией для новых методов работы с мелкими алмазодобытчиками. В 2006 году она выделила $2 млн на Алмазное партнерство De Beers и Общины Мвадуи (De Beers-Mwadui Community Diamond Partnership) в рамках Глобальной инициативы Клинтона (Clinton Global Initiative).
«Идея заключалась в том, чтобы, по возможности, рудник Уильямсон мог стать образцом», - говорит Ян Смилли (Ian Smillie), председатель и основатель «Инициативы развития алмазов» (Diamond Development Initiative, DDI) по сотрудничеству между отраслью и НПО, направленному на улучшение положения старателей, добывающих алмазы, - и автор нескольких книг.
«De Beers пыталась понять, что движет этими старателями. Поэтому компания провела довольно много времени, работая с консультантами и неправительственными организациями, пытаясь понять политическую экономию старательской добычи алмазов вокруг рудника», - добавил он.
Так продолжалось два года. В 2008 году рудник Уильямсон был приобретен компанией Petra Diamonds, бизнес которой был построен на покупке бывших рудников De Beers. (De Beers рассматривала рудник Уильямсон как «маржинальный или убыточный» актив.) Амбициозная инициатива была приостановлена.
Petra нарастила объем добычи, но вскоре произошли столкновения между местными жителями и Zenith Security Services - сторонней компанией, обеспечивающей охрану рудника. (Zenith, которая больше не работает на Petra, не ответила на запрос дать комментарии.)
Ван Вуденберг говорит, что помимо того, что охранники прибегали иногда к ужасным мерам для задержания нарушителей, на руднике Уильямсон был изолятор для содержания под стражей, где происходили многие из предполагаемых случаев жестокого обращения. «Обычно мы не сталкивались с тем, чтобы на алмазных приисках были изоляторы для содержания под стражей. Мы спросили их, как они могли такое сделать. Они так и не ответили».
Petra также содержала больницу Williamson Diamond Hospital, где, по словам старателей, пострадавших в столкновениях, часто приковывали наручниками к кроватям и отказывали им в медицинской помощи.
Остается неясным, знала ли Petra о некоторых используемых методах - или молчаливо одобряла их.
«Было довольно много дополнительных свидетельств существования серьезных проблем и раньше, - говорит Ван Вуденберг. - Танзанийские блогеры с 2011 года выражают озабоченность как на английском, так и на суахили, а также выражают озабоченность и международные НПО. Кажется неправдоподобным, что по крайней мере некоторые руководители рудника Уильямсон не знали об этом. Мы не знаем, насколько далеко это зашло».
В 2019 году генеральным директором Petra стал Ричард Даффи (Richard Duffy). Ван Вуденберг считает, что смена руководства привела к более открытому диалогу по этим вопросам.
«С тех пор, как появился Даффи, все наши взаимодействия осуществляются напрямую, - говорит она. - Он очень серьезно относится к этим вопросам. Объявленное ими мировое соглашение стало действительно хорошим шагом вперед как в отношении того, что произошло, так и в принятии позитивных шагов в правильном направлении. У меня такое ощущение, что для компании это был большой шок».
Реншоу соглашается, что руководство Petra было необычайно откровенным, что было одной из причин быстрого урегулирования дела.
Условия, на которые согласилась Petra, включают компенсацию пострадавшим, проекты для местного населения, которые будут стимулировать экономическое развитие, расширение медицинских услуг, независимый оперативный механизм рассмотрения жалоб и доступ местных жителей к некоторым местам вокруг рудников, где они могли бы пасти животных или собирать дрова. Petra также наняла другую службу безопасности, закрыла изолятор для содержания под стражей и уволила всех причастных к этому сотрудников.
И Реншоу, и Ван Вуденберг оптимистично настроены в отношении улучшения ситуации, хотя в заявлении RAID после урегулирования подчеркивается необходимость продолжать проведение независимого мониторинга.
В некотором смысле есть ирония в том, что Petra сейчас может быть лучше, чем тогда, когда она котировалась на FTSE4Good. Ван Вуденберг говорит, что это показывает опасность того, что компании объявляют себя «этичными» без обеспечения какой-либо прозрачности или осуществления надзора.
«Слишком часто компании [используют] красивый маркетинговый язык и говорят всякие правильные вещи. Но редко кто проводит глубокое исследование. В таком случае, это бессмысленно».
(Я бы сказал, что это относится и к компаниям, производящим лабораторные бриллианты.)
Некоторые думают, что этот эпизод также демонстрирует, насколько важно, чтобы рудники стали активными участниками жизни местных общин. В прошлогоднем интервью Эми Буланже (Aimee Boulanger), исполнительный директор Инициативы по обеспечению ответственной горной добычи (Responsible Mining Assurance), отметила, что, хотя почти у каждой алмазодобывающей компании есть программа взаимодействия с местным населением, их качество сильно различается. Одна из целей ее группы - установить базовые стандарты для такой работы.
Например, на руднике Уильямсон был отдел по взаимодействию с местным населением и механизм рассмотрения жалоб. Но большинство сельских жителей сказали IPIS, что они никогда не слышали о механизме рассмотрения жалоб, а офис по взаимодействию с местным населением находился внутри рудника, куда они не могли попасть.
Меркет считает, что Petra могла бы предотвратить серьезные нарушения прав человека, а также этот финансовый и пиар-удар и, возможно, даже уменьшить бремя для службы безопасности, если бы уделяла больше внимания тому, что происходило на местах.
Когда IPIS проводила опрос жителей деревень возле других рудников, производители алмазов были чрезвычайно заинтересованы в том, что выяснила группа. Это вызвало недоумение Меркет. «Похоже, они не получают большой части информации о том, что происходит у местного населения», - говорит он.
В целом его группа обнаружила, что между алмазодобывающей компанией и местными жителями меньше напряженности, когда эти компании «более тесно связаны с местными жителями» или когда бόльшая часть рабочей силы поступает из числа этих местных жителей. Заборы и стены создают не только физические, но и психологические барьеры.
Реншоу говорит, что «многие рудники тратят большие суммы денег на адвокатов по правам человека в Лондоне», пренебрегая при этом менее дорогостоящим участием местного населения.
«Если бы было искреннее желание узнать реальную информацию, это не так уж и сложно. Просто нужно нанять людей, чтобы они пообщались с местными жителями. Это не является большим секретом», - говорит он.
Смилли, однако, считает, что истинное решение этих проблем потребует большей и более устойчивой приверженности делу, а также поиска способа формализации сектора старателей в соответствии с миссией Инициативы по развитию алмазов.
«Я ночью съездил на рудник Уильямсон, - говорит он. - Повсюду сновали люди. Если есть такой минерал, как алмазы или танзанит, и есть старатели, то возникнут проблемы с обеспечением безопасности. И алмазодобывающие компании обычно плохо справляются с этими проблемами безопасности».
«Многие правила не помогают, не спасают заборы, не помогает насилие. Ключ к этому - вовлечение старателей в официальную экономику, чтобы посмотреть, как сделать это легальным и экономически выгодным. Это то, что пытается сделать DDI: устранить существующий хаос и привести все в порядок», - добавляет он.
